Ну а теперь немного подробнее о самом чудесном вечере в моей жизни и о поздравлениях артистов Московской Оперетты. На этой фотографии (конечно, видно не очень хорошо) можно увидеть настроение того праздника, когда все артисты, все люди в зале старались сделать огромный праздник для Татьяны Ивановны. И он получился! Из артистов Оперетты первым поздравлять вышел Алексей Степутенко с куплетами Трике из «Евгения Онегина». Затем на сцену вышел Герард Васильев с арией из «Севастопольского вальса»:
"Здравствуй Танюша, здравствуй, Любовь!
Что, неужели не рада?!
Ну-ка надвинь бескозырку на бровь
Так, как носила когда-то!
Конечно, Аверин, мне кажется, всё это сон!
Но можете мне Вы поверить, что я как и прежде влюблен!
Вы помните день боевой и тревожный,
Когда пригласил я Вас
На первый на мирный, такой невозможный
Наш Севастопольский вальс?"
И он пригласил Татьяну Ивановну на танец под аплодисменты зала, а закончили они уже вместе словами:
"Севастопольский вальс...
Разве можно забыть мне вас, Золотые деньки?!"
Как всегда неотразим был Вячеслав Богачев с куплетами папаши Дулиттла:
"Бог создал нас, чтоб мы детей растили,
Чтоб помогали детям без конца!
Бог создал нас, чтоб мы детей растили, но!
Если повезет чуть-чуть, если повезет чуть-чуть,
Дети станут содержать отца!
Если повезет, если повезет, дети станут содержать отца!
Всего превыше честь на сцене, но если повезет, всех сможем мы надуть!
Бог не спроста дал ИМЯ человеку, чтобы друг друга прославлять
Бог не спроста дал имя человеку, но!
Если повезет чуть-чуть, если повезет чуть-чуть,
Ты Татьяной Шмыгой смог бы стать!
Если повезет, если повезет, если повезет, Татьяной Шмыгой смог бы стать!
Если повезет, ты сможешь стать!"
А закончив петь, он подошел к ней со словами: «Элиза, доченька, чертова кукла! Никогда не думал, что тебя можно отмыть до такой красоты!»
Орловецкий исполнил дуэт из «Конкурса красоты»:
"Мне кажется, мне кажется,
Я с детства знаю Вас, я с детства знаю ласточки Ваших черных глаз!
Под музыку, под музыку, под этот светлый вальс,
Летят, кружатся ласточки Ваших черных глаз!"
А Иванов – романс Долли из «Белой ночи».
Лилия Амарфий зажигательно спела песенку Глории:
"Двенадцать музыкантов, непризнанных талантов,
Влюбились все в красотку, пришли к ней вечерком.
Один пропел кантату, другой сыграл сонату,
А третий спел романсы тенорком.
Сыграл четвёртый фуги, а пятый буги-вуги,
А двое - скромный медленный гавот,
Восьмой сыграл ей самбу, за ним девятый румбу,
А трое станцевали с ней фокстрот.
Едва их проводила, красотка поспешила
К любимому, который по жизни ее ждал.
Он не был членом Думы – он просто много думал
И тихо оперетты сочинял!"
Когда на сцену вышли Светлана Варгузова и Юрий Веденеев, Татьяна Ивановна была счастлива услышать красивый дуэт из спектакля «Куба – любовь моя» в их блистательном исполнении:
"Я верил, что сказка должна повториться!
Я верил, что путь нам единый намечен,
Что наши глаза не могли ошибиться,
Что их обмануть мы не сможем при встрече.
Тебе я поверила с первого взгляда,
Тебе я поверила с первого слова.
Я знала, что мы все минуя преграды
Должны обязательно встретиться снова.
Пусть на пути любви реки глубокие
Пусть на пути любви горы высокие,
Злые и жадные, волны прибойные
И беспощадные тропики знойные
Пусть на пути любви ливни колючие,
Пусть на пути любви тучи дремучие,
Только любовь одна трудные все пути
Сможет пройти одна она!"
Но только она хотела сесть, как зазвучали первые аккорды «Карамболины». Как же загорелись ее глаза!
А на сцену уже снова вышел Герард Васильев:
"Заблестят в лучах рассвета очертанья крыш,
Догорят в кафе и барах огоньки.
О тебе, Карамболетта, будет петь Париж
Под весенний шум бульваров и реки.
Пишет песни о тебе поэт, а художник – твой портрет.
Так кому же, наконец, подаришь ты любви венец?
Кого полюбишь ты, владычица сердец?
Татьяна Шмыга, Татьяна Шмыга!
Звезда веселья и весны.
Татьяна Шмыга, Татьяна Шмыга!
Сердца пленять умеешь только ты!
В нарядных блестках ты на подмостках
Чаруешь взор толпы людской.
Татьяна Шмыга, Татьяна Шмыга!
На свете нет другой красавицы такой!"
И под конец Татьяна Ивановна стала танцевать, закончив «Карамболину» своей привычной мизансценой.

Назад